РОЗОВО-ГОЛУБОЙ ПАРИЖ

 

Прикрыв прожилки глаз резной вуалью,
Ты день и ночь почти не различаешь.
С собою расплатившись страшной данью,
Сидишь азартно, в Никого влюбляясь.

Ты выгнулась, застыла грациозно,
И только дым живой дрожит немножко.
Покой твой зыбкий – это только поза
К прыжку готовой озверевшей кошки.

Не шелохнешься. Дум витиеватых
Поток тебя несет к той лотерее,
Туда, где в руки требуют уплаты
От Феи-пленницы, Парижа Феи.

Твое дыханье – раскаленный уголь.
Но если ты заплакать не сумеешь,
Вой одиночества и жуткой скуки
Тебя спалит; до старости истлеешь.